Белилицы, румяницы вы мои, сокатитесь со лица бела долой, сокатитесь со лица бела долой. Едет, едет мой ревнивый мужъ домой. A! Ай люли, ай да, люшеньки, ли! Едет, едет мой ревнивый муж домой. Онъ везётъ, везётъ подарокъ дорогой. Ай, да! Ай, да! Онъ везётъ, везётъ подарокъ дорогой, Плетёную, шёлковую батoжу! Ай – Ай люли! Aй люли да люшеньки ли! Плетёную, шёлковую батoжу! Хочетъ, хочетъ меня молоду побить. Ай люли! Ай люли! Хочетъ, хочетъ меня молоду побить, Я жъ не знаю и не ведаю за что! О — Айли люли, Әхъ люшенки лю ли! Я жъ не знаю и не ведаю, за что За какую за такую за беду. A — A — Только было всей моейто тутъ беды, у соседа на беседе я была, супротиву холостого сидела, холостому стаканъ мёду поднесла. холостой стаканъ мёду принималъ. Ко стакану белы руки прижималъ при народе сударушкой называлъ. A — A — Ты сударушка, лебёдушка моя, понаравилась походушка твоя. Белилицы, румяницы вы мои сокатитесь со лица бела долой, Едет, едет мой ревнивый муж домой, Хочетъ, хочетъ меня молоду побить, Право слово, хочетъ онъ меня побитъ, Я ж не знаю и не ведаю за что! | Quickly, quickly, from my cheeks, the powder off! And the rosy paint remove without delay! That my face be white and not betray the tale. For I hear my jealous husband stepping near. A — ay lulee, ay da, lushenkee, lee! For I hear my jealous husband stepping near. Lo! he brings, he brings a costly gift to me! Ay, da! Ay, da! Lo! he brings, he brings a costly gift to me. What a gift, a precious woven whip of silk! Ay — ay lulee! Ay lulee da lushenkee, lee! What a gift, a precious woven whip of silk! Ho! he longs, he longs to lash his little wife! Ay lulee! Ay lulee! Ho! he longs, he longs to lash his little wife, And I do not know nor guess the reason why. Ah! — Aylee lulee, Ay lushenkee, lu lee! And I do not know nor guess the reason why, For what evil or for what misdeed of mine? Ah! — Ah! — Only one offence that I can think of now: To our neighbour’s feast I stole myself alone. Opposite the bachelor they seated me. To my handsome beau, a cup of mead I brought, And with gracious smile, he took the foaming cup Joining his white hands with mine upon its rim. Then, before all folk, he call’d me beautiful Ah! — Ah! — Hi! my mistress! Hi! My lovely little swan! How I like thy graceful bearing and thy walk! Quickly, quickly, from my cheeks, the powder off, And the rosy paint remove without delay. For I hear my jealous husband stepping near! Ho! he longs, he longs to lash his little wife! Lo! forsooth! He yearns to beat his lovely spouse, And I do not know nor guess the reason why! |